В воскресенье, 12 апреля, на онлайн-форуме ПМЮФ «9½»: законы коронавируса» прошла сессия «Влияние актов государственных органов в связи с пандемией на исполнение договорных обязательств. Изменение сроков, основание для неисполнения, применение договорной ответственности». Модератором сессии был вице-президент «Ростелекома» Александр Смирнов, спикерами - руководитель направления «Правовое развитие» фонда «Центр стратегических разработок» Максим Башкатов, партнер Пепеляев Групп Пепеляев Групп Федеральный рейтинг группа Арбитражное судопроизводство (средние и малые споры - mid market) группа ВЭД/Таможенное право и валютное регулирование группа Коммерческая недвижимость/Строительство группа Комплаенс группа Налоговое консультирование группа Налоговые споры группа Трудовое и миграционное право группа Фармацевтика и здравоохранение группа Экологическое право группа Антимонопольное право группа Банкротство группа Интеллектуальная собственность группа Корпоративное право/Слияния и поглощения группа Природные ресурсы/Энергетика группа Разрешение споров в судах общей юрисдикции группа Семейное/Наследственное право группа ТМТ группа Финансовое/Банковское право группа Цифровая экономика × Роман Бевзенко и управляющий партнер адвокатского бюро Бартолиус Бартолиус Федеральный рейтинг группа Разрешение споров в судах общей юрисдикции группа Арбитражное судопроизводство (крупные споры - high market) группа Банкротство группа Уголовное право группа Коммерческая недвижимость/Строительство 3 место По выручке на юриста (Меньше 30 Юристов) 8 место По выручке 32-33 место По количеству юристов × Юлий Тай.

Эксперты обсудили применение четырех норм Гражданского кодекса в свете пандемии коронавируса, а также затронули вопрос об исчислении процессуальных сроков в сложившейся ситуации.

«Первая норма, которую мы хотели обсудить – ст. 401 ГК [п. 3 этой нормы регулирует освобождение от ответственности за нарушение договора вследствие форс-мажора]. Это, наверное, рок-звезда среди всех норм Гражданского кодекса», - открыл дискуссию Александр Смирнов, передав слово Роману Бевзенко.

Партнер «Пепеляев Групп» отметил, что главный вопрос сейчас: можно ли квалифицировать происходящее как непреодолимую силу? «Есть позиция коллег, которые говорят, что нет: мы пока еще не достигли такого состояния пандемии в России, когда то, что происходит потянуло бы на настоящую непреодолимую силу», - озвучил Бевзенко одну из точек зрения. В качестве аргументации такой позиции приводится относительно небольшое число жертв коронавируса, пояснил юрист.

Однако, по его мнению, квалифицированным случаем является сам факт пандемии, то, как его воспринимают в обществе и как на него реагируют органы власти.

Я не могу себе представить судью, который оказался в таких чрезвычайных обстоятельствах: суды закрылись, суды не отправляют правосудие, - и судья скажет: «ну вы знаете, это не непреодолимая сила». Я думаю, что, с точки зрения отношения судей в будущем к тому, что сейчас произошло, это, конечно же, будет воспринято как непреодолимая сила

Роман Бевзенко, партнер «Пепеляев Групп»

Он также напомнил, что в ГК содержатся три основных критерия форс-мажора: непредвиденность, непредотвратимость и непреодолимость. «Мне кажется, все три этих критерия, этих теста, соблюдаются», - отметил спикер.

Вместе с тем, юрист обратил особое внимание, что сам по себе форс-мажор не прекращает обязательство. «Непреодолимая сила, по нашему кодексу, это то, что освобождает от ответственности. То есть, самое главное – ты не должен платить неустойки, за то, что не исполнил обязательство», - подчеркнул он.

Недавно стало известно о том, что Торгово-промышленная палата отклонила 95% обращений о признании форс-мажора из-за коронавируса, напомнил модератор сессии. «Обязательно ли запрашивать у ТПП документ, если потом все равно будет решать суд? Достаточно ли просто уведомить контрагента?», - озвучил он вопрос одного из слушателей.

«Конечно, не обязательно», - ответил Бевзенко. Он пояснил, что при привлечении к ответственности суд выясняет: имеются ли установленные законом основания для освобождения от такой ответственности? Если ответ положительный, например, имел место форс-мажор, то суд просто освободит от ответственности, несмотря на наличие или отсутствие справок из ТПП, резюмировал юрист.

В свою очередь, Юлий Тай призвал уже сейчас собирать все доказательства для последующего представления в суде. «Вся переписка, вся аудио и видеофиксация ваших переговоров потребуется вам потом», - подчеркнул спикер. Все, что сегодня кажется очевидным, не требующим никакого доказывания, уже через некоторое время придется доказывать в суде, пояснил он.

«К ст. 451 ГК [изменение и расторжение договора в связи с существенным изменением обстоятельств] все обращаются в моменты кризиса, потому что она дает то, что не дают другие статьи. <…> Эта статья дает возможность в принципе подумать об изменении договора. То есть, договор сохранить», - перешел к обсуждению следующей нормы Максим Башкатов.

По его словам, применительно к ст. 451 ГК нужно понимать следующее:

Спикер подчеркнул, что норма не построена таким образом, что при наступлении определённых обстоятельств можно в одностороннем порядке отказаться от исполнения договора – «нужно договариваться».

Башкатов также затронул вопрос о защищенности контрагентов по этой статье. «Мы должны четко понимать, что добросовестность и ст. 451 – это две разные вещи. Абсолютно правильно бороться против нее, если к вам с ней пришли. Я, как арендодатель, не должен нести все негативные риски такой пандемии сам», - отметил спикер.

С ним не согласился Бевзенко: если арендатор предлагает расторгнуть договор арендодателю или хотя бы снизить арендную плату пополам, а арендодатель отказывает ему в этом – «включается» п. 3 ст. 307 ГК, согласно который стороны должны действовать добросовестно, оказывая друг другу необходимое содействие для достижения цели обязательства. «Сотрудничать надо», - подчеркнул юрист.  

Затем участники сессии перешли к обсуждению ст. 417 ГК (прекращение обязательства на основании акта органа госвласти или органа МСУ). Тай напомнил: само по себе принятия акта, согласно ст. 417 ГК, не прекращает обязательства. Для применения этой нормы необходимо доказать, что такой акт стал причиной невозможности исполнения. «В конечно счете, это все решится в суде», - отметил юрист.

Он призвал занимать конструктивную позицию и определять нужно ли вообще прекращать обязательство. «Прекращение – это, в большинстве случаев, хуже, чем некая гибкая позиция: введение льготных периодов, понижение платы и т. д.», - подчеркнул Тай.  

Ст. 193 ГК устанавливает: если последний день срока приходится на нерабочий день, днем окончания срока считается ближайший следующий за ним рабочий день. О том, как должна работать эта норма применительно к нерабочим дням, объявленных таковыми из-за коронавируса, попытался ответить сам модератор сессии.

«Когда появился первый указ в конце марта, нерабочие дни длились неделю и мне казалось, что ст. 193 применяется. <…> Но когда случился второй указ президента, моя точка зрения эволюционировала, приобрела комплексность», - рассказал Смирнов.  

По его словам, если компания имеет право работать, то сроки для нее не должны переноситься. Такой же вывод следует сделать в отношении тех фирм, сотрудники которых сейчас трудятся удаленно, считает юрист. «Если это производственное предприятие, на которое нерабочие дни прямо распространяются, то для него сроки исполнения, наверное, все же переносятся на первый рабочий день», - отметил модератор сессии.

В свою очередь, Тай рассказал об исчислении процессуальных сроков. По его словам, никакие сроки в настоящей момент не прекратили течь. За исключением тех сроков, которые исчисляются днями, поскольку законодательно установлено, что они не текут в нерабочие дни, добавил юрист.

Если окончание сроков, исчисляемых месяцами и годами, приходится на нерабочие дни, то все они завершатся первым рабочим днем. Однако, если такой срок будет пропущен, то сложившаяся ситуация должна быть безусловным основанием для восстановления сроков, - объяснил Тай.

Информация ПРАВО.ru