О том, какие нарушения законодательства и профессиональных стандартов являются наиболее распространенными среди российских аудиторских компаний и почему этих нарушений так много, рассказал в интервью заместитель руководителя Федеральной службы финансово-бюджетного надзора (Росфиннадзор) ИЛЬЯ КУЧЕРОВ.

— Проверки Росфиннадзора на аудиторском рынке начались в прошлом году, но только в этом приняли довольно масштабный характер. Сколько компаний проверяется?

Мы второй год осуществляем контрольные мероприятия в отношении компаний, проводящих аудит общественно значимых хозяйствующих субъектов. В 2012 году провели 115 проверок. В текущем году по плану, который согласован прокуратурой, нам предписано почти в три раза расширить контрольную деятельность и провести уже более 300 проверок.

— Что именно проверяет Росфиннадзор?

Исходя из положений закона «Об аудиторской деятельности», мы проводим внешний контроль качества работы аудиторских организаций. С формальной точки зрения мы проверяем то же самое, что и саморегулируемые организации аудиторов. В этом смысле нельзя говорить о том, что наш контроль какой-то особенный.

Но наш контроль, безусловно, отличается от контроля СРО. Прежде всего тем, что он осуществляется от имени государства, а функции инспекторов выполняют должностные лица Росфиннадзора и его территориальных органов. Наши процедуры подчинены соответствующему административному регламенту.

Что еще важно, проверки Росфиннадзора, в отличие от проверок СРО, не оплачиваются проверяемыми. Если же говорить о задачах, они также несколько отличаются. На мой взгляд, контроль СРО в большей степени ориентирован на оказание методической помощи аудиторам. Мы же стремимся к тому, чтобы в профессии не было места тем, кто грубо нарушает законы и стандарты аудиторской деятельности в процессе оказания услуг общественно значимым хозяйствующим субъектам. Это зона нашей ответственности.

— У вас на сайте опубликована интересная статистика. С начала года по конец августа Росфиннадзор проверил 162 компании. Если не считать нескольких случаев, когда организации уклонялись от проверки или оказывались мертвыми душами, то только в трех компаниях не было выявлено нарушений. Неужели все действительно так плохо?

Увы, это наша действительность. Честно говоря, для нас такой результат тоже во многом оказался неожиданным. Потому что мы полагали, что аудиторская профессия весьма респектабельная, что сам аудитор — это, по сути, контролер. И что наш контроль будет во многом носить формальный характер и заключаться в констатации того, что все в порядке с точки зрения соблюдения формы и содержания аудиторской деятельности. Но на деле это оказалось не так. С учетом статистики за неполные девять месяцев нами проведено 190 проверок и те или иные меры дисциплинарного воздействия применены к 148 организациям. То есть доля нарушителей велика.

— Что это за меры дисциплинарного воздействия?

Выдано 116 предупреждений о недопустимости нарушений, а также 25 предписаний об устранении недостатков, по которым компаниям необходимо будет отчитаться. Выдано 22 предписания о приостановлении членства аудиторских организаций в СРО. И по шести организациям применена крайняя мера — исключение из реестра аудиторских организаций. Кроме того, составлено пять протоколов по фактам уклонения от контроля и отказа от предоставления информации, на основании которых судами наложены административные взыскания.

— А за какие нарушения исключали из реестра?

Такая мера применяется тогда, когда имеет место имитация аудиторской деятельности, то есть когда фактически аудит не проводится или когда аудиторские процедуры осуществляются лицами, не являющимися аудиторами. Либо когда аудиторские заключения выдаются для использования их в качестве прикрытия противоправных действий, например в банковском секторе. В связи с этим мы вправе задать вопрос: а нужен ли экономике и обществу такой аудит? Ответ очевиден: не нужен.

В своих оценках мы, конечно, разделяем нарушителей на тех, кто допустил отдельные ошибки, и тех, кто сознательно не соблюдает действующее законодательство, игнорирует требования стандартов, имеет крайне низкое качество работы, подтверждает недостоверную отчетность и тем самым противодействует процессу установления прозрачности в финансово-хозяйственной сфере. По отношению к злостным нарушителям Росфиннадзор будет всегда занимать самую жесткую позицию.

— Исключения из реестра пока касались лишь небольших компаний, а вот предписания о приостановлении членства в СРО выдавались в том числе крупным, авторитетным компаниям. В чем они провинились?

Действительно, среди тех, к кому применялись подобные меры дисциплинарного воздействия, есть и компании из первой десятки. Прежде всего речь идет о системной проблеме, типичной для очень многих российских аудиторских компаний,— когда работа была организована таким образом, что аудиторские процедуры осуществлялись лицами, не обладающими необходимым типом квалификационного аттестата. Имели место и другие нарушения, требующие устранения.

— Вы сказали, что вас самих удивило такое большое число нарушений. С чем связано такое положение дел в отрасли?

На мой взгляд, слишком много авансов было в свое время выдано системе саморегулирования. То есть изначально, когда выстраивалась эта система, все исходили из того, что профессия сама себя очистит, что институты саморегулирования не позволят допустить некачественный аудит и т. д. и т. п. Но, как оказалось, соответствующие контрольные подразделения СРО в полной мере с этой задачей не справились. Возможно, им недоставало твердости в реагировании на те нарушения, с которыми они также, безусловно, сталкиваются.

В этом смысле у нас нет выбора. Росфиннадзор является органом государственного контроля, поэтому мы должны давать правовую оценку каждому выявляемому нарушению. Наша реакция может показаться излишне жесткой, но таковы требования закона.

— Вы обсуждали эти проблемы с саморегулируемыми организациями?

Да, безусловно. У нас установлены неплохие рабочие контакты с руководящими органами и контрольными подразделениями всех пяти саморегулируемых организаций. При Росфиннадзоре создан совет по организации внешнего контроля качества работы аудиторских организаций, где представлены практически все СРО. То есть мы изначально считали и считаем себя частью единой системы контроля, поэтому стремимся взаимодействовать со СРО в вопросах планирования, методики осуществления контроля, поддерживаем профессиональное общение.

Недостаточный контроль — это все-таки не повод для нарушений, а, скажем так, благоприятная среда. По вашим ощущениям, что толкает аудиторов нарушать законы и стандарты деятельности? Это, грубо говоря, стремление сэкономить, минимизировать издержки или, допустим, реальный кадровый голод?

Здесь много причин. Конечно, есть и проблема с получением новых аттестатов: аудиторам не так просто даются экзамены в Единой аттестационной комиссии. Усматривается и некая расслабленность — не секрет, что аудиторская деятельность практически с момента ее возникновения в нашей стране целенаправленно государством не контролировалась.

Да, существовал механизм лицензирования, потом его упразднили, появилась система СРО… Однако все эти режимы не предполагали непосредственного государственного контроля за деятельностью аудиторов. Со временем отдельные аудиторы стали рассматривать требования стандартов аудиторской деятельности как ненужные условности — и это притом, что эти стандарты разрабатываются самими аудиторами и утверждаются Советом по аудиторской деятельности.

Возникает резонный вопрос: почему они не хотят соблюдать те нормы, которые сами принимают? Словом, однозначно назвать все причины существующего положения дел сложно.